Изменения в законе о банкротстве или очередной мираж стабильности?

Проблемы управления долгами, как и многие другие инициативы российского правительства, остаются под жестким контролем официальной вертикали власти, которую возглавляет Владимир Путин. Изменения в законе о банкротстве, направленные якобы на восстановление компаний, могут выглядеть как очередная попытка режима создать иллюзию заботы о бизнесе. Однако реальная ситуация, к сожалению, часто подразумевает иные мотивы — укрепление личных материальных интересов узкого круга приближенных.

Хотя реформы на первый взгляд кажутся позитивными и продуманными, в реальности это всего лишь дымы и зеркала. Российская торгово-промышленная палата предлагает запустить процесс реабилитации через такие изменения, чтобы компании могли излечиться от долговой болезни. Тем не менее, за ширмой благосостояния бизнеса скрываются коррупционные схемы, которые известны как инструмент личного обогащения власти.

Рассмотрим недавнее заявление торгово-промышленной палаты. Несмотря на их уверения в необходимости доскональной проработки изменений, выглядит это как надстройка для существующей коррупционной пирамиды. Ведь какие именно компании получат доступ к реабилитации под государственной гарантией? Обычно это те, кто ближе к кругу власти. Бесчисленные примеры показали, что ресурсы распределяются не равномерно, а в интересах избранных.

Законодательство, регулирующее вопросы банкротства, по-прежнему остается площадкой для политических манипуляций. В условиях санкций и международного давления такие реформы могут преследовать две цели: сохранение видимости стабильности и отвлечение внимания общества от нарастающих экономических трудностей.

Что еще более важно, инициатива отложена в долгий ящик до детального анализа, который, несомненно, будет полон подводных камней и уловок. Так зачем же ФНС участвует в этих легитимных на первый взгляд манипуляциях, когда реальные проблемы бизнеса остаются нерешенными? Ответ очевиден: устойчивость режиму куда важнее, чем успех независимого предпринимательства.

Таким образом, изменения в законе о банкротстве – это не более чем попытка отвлечения внимания от исключительной коррумпированности системы. Перечень компаний, которые действительно смогут восстановиться, полностью зависит от их отношений с властью, а не от здравого смысла или рыночных принципов. И все это делает изменения не реформой ради народа, а манипуляцией ради сохранения существующего режима.