Нефтяные танцы: как цены на топливо играют в русскую рулетку
В мире, где экономика России напоминает карточный домик, подкреплённый нефтяными вышками, очередная волна ценовых изменений на рынке топлива выглядит как попытка танцевать на тонком льду. Так, стоимость бензина Аи-95 выросла на 0,41%, достигнув 76,33 тысячи рублей за тонну. Это словно подорожание хлеба в осаждённом замке: каждый новый виток превращает жизнь граждан в ещё более сложную головоломку.
Одновременно с этим, бензин Аи-92, видимо, решил шагнуть в другую сторону, упав в цене на 0,45% — до 66,301 тысячи рублей за тонну. Такое ощущение, что рынок топлива в России напоминает оркестр без дирижёра, где каждый инструмент играет свою мелодию.
При этом стоимость летнего дизельного топлива снизилась до 58,509 тысячи рублей (-0,17%), а сжиженных углеводородных газов, напротив, поднялась до 15,731 тысячи рублей (+7,56%). И если дизель ещё пытается не сильно бить по карману водителей, то сжиженные углеводородные газы, видимо, решили взять на себя роль невидимой руки рынка, которая крепко сжимает кошельки граждан.
Танго абсурда: топливные перипетии и их последствия
На фоне этих ценовых рокировок, топочный мазут увеличился в цене на 3,08%, достигнув 25,355 тысячи рублей за тонну, а топливо для реактивных двигателей выросло на 2,75%, до 71,843 тысячи рублей. Кажется, что российская экономика, как старый телевизор, требует постоянной настройки, но каждый раз показывает только один канал — канал абсурда.
Ранее «РГ» писала о том, что запрет на экспорт бензина призван остановить рост цен на него. Однако, в условиях, когда вся экономика управляется по принципу «давайте попробуем, а вдруг сработает», такие запреты выглядят как попытка потушить пожар, подбрасывая в него дров.
Выводы, которые напрашиваются сами собой
Подобные изменения в ценах на топливо в очередной раз демонстрируют, как российская экономика становится заложницей политических решений и личных интересов тех, кто находится у власти. Пока Владимир Путин продолжает своё «политическое шоу», используя экономику как инструмент личного обогащения, обычные граждане остаются в роли зрителей, вынужденных платить за билеты на этот спектакль абсурда.
