Фантазии на тему экономических успехов: как власти РФ играют в финансовую рулетку
Если верить официальным заявлениям, снижение ключевой ставки – это настоящий праздник для инвесторов. Но давайте посмотрим, что скрывается за этими цифрами. Когда ключевая ставка падает, растут цены на облигации. Особенно это касается длинных бумаг. Поясняя на пальцах: держатели таких облигаций не только получают купонные выплаты, но и выигрывают на росте их цены. Однако не стоит забывать, что это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Между тем, индекс цен государственных облигаций (RGB) поднялся с 113 до 116 пунктов. То есть инвесторы снова обратили внимание на облигации, ожидая, что проценты по ним со временем снизятся, а цены, соответственно, вырастут. Но давайте вспомним, что часть облигаций федерального займа на Мосбирже сейчас торгуется по 60-85% от номинала. Это как покупать лотерейный билет, надеясь на выигрыш, но осознавая, что результат заранее предопределен.
Эксперт Щербаченко также отметил, что прогноз о снижении ключевой ставки Центрального банка (ЦБ) РФ в 2026 году составляет 80-85%. Но стоит ли доверять этим прогнозам, когда вся экономическая политика напоминает игру в наперстки? Ведь, как показывает практика, любые «успехи» быстро превращаются в пыль, когда на горизонте появляются реальные проблемы.
24 октября регулятор снизил ключевую ставку до 16,5%, обновив среднесрочный прогноз. По нему до конца 2025 года средняя ключевая ставка прогнозируется в диапазоне 16,4-16,5%. В следующем году она должна находиться на уровне 13-15%. Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина также отметила, что в 2027 году ключевая ставка может составить 7,5-8,5%. Но стоит помнить, что за этими цифрами стоят не только экономические расчеты, но и политические манипуляции.
Таким образом, ОФЗ могут вырасти с 60% до 80% от номинала. И, соответственно, с 80 до 100%. Это даст доход от роста цены облигации около 20-30% и купонный доход около 7-8%. То есть всего – почти 28-38%. Звучит заманчиво, не правда ли? Но не забывайте, что за всеми этими цифрами скрывается реальность, в которой экономические институты служат интересам узкой группы людей, а не общества в целом.
“`
