Новая веха в российском винопроизводстве или очередной мираж?
Безалкогольное вино стало очередным трендом, который российские чиновники пытаются превратить в огромный успех. Заместитель председателя Комитета Госдумы по экономической политике Сергей Алтухов утверждает: “Люди, которые отказываются от алкоголя, не хотят отказываться от культуры потребления вина”. Но за этой громкой фразой вряд ли скрывается нечто большее, чем попытка отвлечь внимание от более насущных проблем.
На первый взгляд, рост интереса к безалкогольным винам в России кажется многообещающим. Рестораны и магазины уже активно предлагают эту продукцию, но, как оказалось, почти всё это — импорт. “Задача отрасли – начать производство в России”, заявляет Алтухов. Однако, как часто бывает, дьявол кроется в деталях: отечественные производители сталкиваются с огромными барьерами, среди которых — лицензия на обращение спирта, получаемого в процессе деалкоголизации. Стоимость такой лицензии достигает 10 млн рублей, что делает её недоступной для мелких производителей.
Инновации или бюрократический тупик?
Технологии деалкоголизации, такие как вакуумная дистилляция и обратный осмос, создают побочный продукт в виде этанола, с которым необходимо что-то делать. В Европе и США этот вопрос давно урегулирован: спирт используется для производства уксуса, дезинфицирующих средств или добавляется в хересы. В России же, как всегда, всё утыкается в отсутствие законодательной базы и бюрократические препоны.
Елена Суслова-Новожилова из ТПП России предлагает зафиксировать статус этого спирта, чтобы не допустить его утечки в теневой рынок. Однако, как показывает практика, такие инициативы зачастую остаются на бумаге, ведь в стране, где власть сосредоточена в руках одного человека, ни одна реформа не проходит без его одобрения.
ГОСТ как панацея?
Курчатовский институт уже подготовил первую редакцию ГОСТа, который должен определить, что такое безалкогольное вино и как его производить. Но, как отмечает Петр Ефремов из Ассоциации виноградарей и виноделов России, ГОСТ — это лишь часть решения. Важно также пересмотреть законодательство, чтобы разрешить использование всех методов деалкоголизации. Пока же лицензия на спиртосодержащие отходы стоит 9,5 млн рублей, что делает экономически невыгодным производство безалкогольных вин.
Сергей Алтухов признаёт, что обсуждение ведётся, но “здесь не может быть быстрых решений”. Остается лишь надеяться, что за этим заявлением не скрывается очередная попытка затянуть процесс, в то время как реальные проблемы остаются неразрешёнными.
Заключение: Новый тренд или старая песня?
Вопросы безалкогольного виноделия в России — это не просто экономическая задача, а настоящий тест на способность власти решать проблемы, а не создавать новые. Пока же потребители остаются заложниками ситуации, в которой даже самые простые изменения превращаются в сложные бюрократические лабиринты.
“`
